Выставка
фотографий Максима Белогрудова
в Граверах.

В Граверской библиотеке открылась выставка фотографий известного латгальского иконописца, художника и фотографа Максима Никитича Белогрудова (1907 - 1985), подготовленная уроженкой поселка Граверы Викторией Экста. Выставка работ приурочена к празднованию 100-летнего юбилея провозглашения независимости Латвии и празднику Граверской волости, который пройдет 14 июля. Как и в предыдущие годы, праздник волости начнется в 18.00. с парада техники по поселку, затем ожидаются традиционное выступление краславских байкеров, насыщенная концертная программа. Возможны сюрпризы. Детская программа начнется уже 13 июля с работы аттракционов и продлится в субботу с 11.00. игрой в футбол юношеских команд всего Аглонского края.

1.

Писать о Максиме Никитиче Белогрудове просто и сложно одновременно. Просто, потому что знал и общался когда-то лично, видел его по религиозным праздникам в староверском Ковалевском храме, бывал у него дома. Сложно, потому что человек, обладающий разносторонним, многогранным творческим потенциалом, может быть по достоинству оценен, понят только по прошествии некоторого времени, когда высказаны порой противоположные мнения экспертов, существует критическая литература, студентами пишутся и успешно защищаются курсовые и дипломные работы.

По большому счету, Маким Никитич больше известен как иконописец. В 30-е годы прошлого века Ковалевская староверская община насчитывала порядка 2500 человек, считалась в Латвии самой большой после Рижской Гребенщиковской. По соседству находились Фольварковская, Слостовская, Масловская, Стародворская общины. Создавались новые семьи, кто-то куда-то уезжал, по традиции же нужно было иметь хотя бы одну икону в доме. Приходилось также реставрировать старинные иконы. Разумеется, возникала необходимость в иконописце, тем более что другие иконописцы проживали далеко от Латгалии.

В 40-50-е годы спрос на иконы еще больше возрос. Многие дома пострадали или были сожжены во время второй мировой войны, и приходилось восстанавливать весь нехитрый крестьянский быт, не забывая и о духовной составляющей. А затем - коллективизация, главным итогом которой стало бегство крестьян из деревни в город, покупка домов и получение квартир, в которых опять- таки должны были иметься иконы.

В 60-80-е годы пошли повальные кражи из староверских храмов. Верующие из разных общин обращались к Максиму Никитичу за помощью в восстановлении храмовых иконостасов.

Рукой иконописца Максима Белогрудова написаны и отреставрированы сотни, если не тысячи, икон. Поэтому не стоит удивляться, что его работы известны по всему миру, имя внесено во все известные каталоги и справочники по иконописи, его иконы, по согласованию с родными, участвуют в специальных выставках.

Мнения экспертов по иконописи различны. Большинство из них по достоинству оценивают труд ковалевского иконописца Максима Белогрудова, учитывая время и политические реалии его творчества, спрос на иконы и количество заказов. Прочим, особенно молодым и начинающим, хочется посоветовать не начинать свою деятельность с острой критики уважаемого в обществе человека, а попробовать создать что-то свое неповторимое, достойное внимания.

2.

Выставка фотографий, подготовленная Викторией Экста, открывает для всеобщего обозрения еще одну грань творчества Максима Белогрудова.

Надо сказать, что на селе в послевоенное время фотографов было немного. К ним обращались по разным житейским случаям: свадьбы, крестины, похороны, юбилеи, отправка в армию, встречи с родными и близкими и т.д. У Максима Никитича всегда был заряженный фотоаппарат, проявитель и фиксаж для изготовления фотографий и, конечно же, желание помочь односельчанам. Кстати, никто не обращал внимания на национальность и вероисповедание фотографа.

Однако Максиму Никитичу простого фотографирования казалось мало. Он начал раскрашивать черно-белые фотографии. Наши современники и не подозревают, что цветные фотографии были не всегда. Появление первых цветных фото в личных фотоальбомах латгальцев относится к 60-м годам. Массовое производство цветной фотобумаги началось лишь в 80-е годы, ее качество было не высоким и стоило дорого.

Один современный эксперт, запутавшийся в конфессиональной принадлежности Максима Белогрудова, высказал мнение, что тот был подвержен эскапизму (стремление личности уйти от действительности в мир иллюзий, фантазий, которое возникает в кризисных ситуациях саморефлексии в виде ответной реакции на постоянный и сильный стресс, вызываемый психологическими травмами, напряжённой работой). Не беремся судить о психологической составляющей данного утверждения, но вся жизнь и творчество Максима Белогрудова, на наш взгляд, говорят ровно об обратном. Иконы пишутся по древним канонам, освящаются и устанавливаются в домах и храмах, привносятся в этот мир. Фотографии, в том числе и раскрашенные, делаются и отдаются людям, также приходят в этот реальный мир. Творческая личность никуда не уходит, она активна в этом (!) мире и старается его преобразовать, наполнить верой и любовью, вселить в душу надежду.

3.

Своевременно задаться вопросом: что же еще умел делать Максим Никитич Белогрудов? Он расписывал скатерти цветами, рисовал на клеенках так называемые ковры - изображение сюжета, обрамленное орнаментом, которое напоминает древнерусскую вышивку. В 1925г. переписал объемную « Святую боговдохновенную книгу Страстей Христовых», нарисовав в ней 50 иллюстраций на евангельские сюжеты. Был плотником, делал киоты (говоря современным языком футляры) для икон, мастерил крестьянскую мебель.

До сих пор малоизвестными остаются его пейзажи и портреты. Автору этих строк повезло увидеть « Автопортрет» Максима Никитича, портреты отца Никиты Ефимовича Белогрудова и тестя Ивана Ивановича Кормильцева. На бескрайних просторах интернета можно найти картину «Иван Сергеевич Тургенев на охоте» кисти иконописца и художника Максима Белогрудова.

И уж совершенно забыта потомками его деятельность в качестве председателя Ковалевской староверской общины на протяжении практически 20 лет, вплоть до трагической смерти в автокатастрофе.

В 1961г. местные власти закрыли православную церковь в Граверах. Окрыленные успехом, они попытались сделать то же самое и со староверской моленной в Ковалевах. Не удалось. Уполномоченных властью у входа в храм встретила толпа хмурых бородатых мужиков, многие из них были при боевых наградах, полученных в боях прошедшей войны.

В отместку местная власть отобрала у верующих небольшой домик, в котором обычно проживали или останавливались духовные наставники. Была развернута акция очернительства против тогдашнего руководства Ковалевской общиной, в результате которой сначала духовный наставник, а затем и председатель вынуждены были уйти со своих постов. Произошла первая кража икон из храма. В этих сложных условиях верующие избрали своим новым председателем Максима Никитича Белогрудова. Его трудами удалось вернуть «поповский» домик, был решен вопрос с духовным наставником, вместо украденных икон были написаны новые, внутри храма провели косметический ремонт.

Максиму Никитичу необходимо было много и оперативно перемещаться на разные расстояния, поэтому пришлось осваивать современную технику - мотоцикл с коляской. Несмотря на годы, он хотел везде успеть. Спешил и в то туманное утро, когда произошла автокатастрофа, прервавшая жизнь.

Прошли годы. Стерлись подробности и детали личной жизни замечательного человека, каковым безусловно был Максим Никитич Белогрудов. Новые поколения староверов молятся в храмах, в которых установлены его иконы. Новые исследователи, путаясь и противореча друг другу, все же осваивают и анализируют его многогранное творчество.

Жизнь продолжается, и прошлое не забыто.

Игорь Платонов, магистр истории.